Молодая жительница Талдыкоргана по имени Кымбат, убившая в 16 лет отчима и осужденная на 7 лет тюрьмы, рассказала о жизни за колючей проволокой. Журналист Comode.kz встретился с девушкой в женской колонии в населенном пункте Жаугашты (Алматинская область).

Кымбат рассказала, какие у нее были мотивы для убийства, страшно ли в ее возрасте жить в тюрьме и как после того, что произошло, суметь остаться человеком.

По словам сотрудников колонии, отчим Кымбат нередко поднимал на нее и своих родных детей руку. В тот трагический день он снова вспылил, разразился скандал и тогда падчерица схватила со стола кухонный нож и несколько раз ударила его. Убийство произошло на глазах у матери Кымбат, но никто не успел ничего сделать: несколько ножевых ранений стали для мужчины смертельными.

Знакомство

- Кымбат, спасибо, что согласились на интервью и фотосъемки. Хотелось бы знать - почему? Ведь это трудно - ворошить прошлое и вспоминать то, о чем хочется быстрее забыть.

- Вы - первые представители интернет-портала в нашей колонии. Обычно в Жаугашты приезжают съемочные группы телеканалов, реже - журналисты из областных газет и журналов. Из женских глянцевых изданий здесь никто еще не бывал. Вот меня и разобрало любопытство - о чем таком вы хотите со мной поговорить? О том, как мы здесь перевоспитываемся и встаем на путь исправления?

- Скорее, о тюремном быте. Хотелось бы выяснить, каково это - находиться в женской колонии. Но начнем с традиционного: кто вы, откуда родом?

- Сейчас мне 18, я родом из Талдыкоргана из простой рабочей семьи. У меня есть мама, две сводные сестренки и братик, которых я очень люблю и которые ждут моего возвращения. До девятого класса я училась в школе на казахском языке, потом поступила в строительный техникум. Училась неплохо: по гуманитарным предметам у меня были пятерки и четверки, а вот по точным - трояки. С выбором вуза и специальности я тогда еще не успела определиться. В колонию Жаугашты попала в 2016 году по статье 99 УК РК "Убийство". Осуждена к семи годам лишения свободы. Сейчас учусь в 11 классе, готовлюсь к переводу в следующем году во взрослый отряд.

- Не страшно переводиться во взрослую зону - там наверняка более строгие условия содержания, чем у вас - малолеток?

- Нет, не страшно. Участок для несовершеннолетних, где я сейчас нахожусь, расположен на территории женской колонии общего режима. Я каждый день вижу, как живут и работают взрослые, поэтому внутренне готова к этому переводу. И я все-таки очень надеюсь, что мне не придется отбывать весь срок заключения.

- Вы признаете свою вину и раскаиваетесь в содеянном?

- Да, сейчас я полностью признаю свою вину и искренне раскаиваюсь в содеянном. А когда шло следствие не особо-то признавала за собой вину. Тогда мне казалось, что я убила своего отчима в пылу ярости и гнева, вроде как в состоянии аффекта (пауза). Давайте не будем об этом - не хочу вспоминать подробности!

Обитель Зла

- Вас задержали по горячим следам?

- Да, сразу же. Следователь возбудил уголовное дело по статье "Убийство" и поместил меня в алматинский следственный изолятор № 1, там я провела все семь месяцев, пока шло следствие.

- Неужели вас не могли отпустить под подписку о невыезде или под залог? Вы ведь - малолетка, которая не собиралась скрываться от органов уголовного преследования?!

- Поскольку мне были предъявлены обвинения в совершении особо тяжкого преступления, то следователь мог выбрать в качестве меры пресечения только арест. Так в законе написано. Мой возраст тоже не стал помехой для задержания, потому что в нашей стране уголовная ответственность наступает с 16 лет. С оговоркой, что если речь идет о тяжком и особо тяжком преступлении, то могут задержать и заключить под стражу и в 14 лет.

- Это правда, что бытовые условия в следственном изоляторе намного хуже, чем в колонии?

- Правда, потому что в СИЗО ограниченное пространство, там так мало воздуха и солнца! Люди сидят в тесных камерах, а в колониях - просторные бараки. В СИЗО ты можешь только раз в день подышать свежим воздухом и размять ноги в крохотном прогулочном дворике. В колонии больше свободы передвижения. Это не значит, что мы где хотим, там и ходим. У нас тут четко прописаны правила внутреннего распорядка, права и обязанности осужденных, но, поверьте, колония и тюрьма - это небо и земля!

- Сколько человек было с вами в одной камере и как проходил ваш день в СИЗО?

- В нашей камере для малолеток сидели восемь девочек, хотя по закону норма - четыре или шесть человек, не помню уже. Все сидели по тяжким статьям. Подъем начинался в 6 утра, мы приводили себя в порядок, завтракали и выезжали на следственные мероприятия. Кто - на очную ставку или допрос, кто - на показ на место преступления. Обедали обычно на месте. Возвращаешься и потом отдыхаешь, читаешь книги и газеты или убираешь в камере. Время от времени встречаешься с глазу на глаз с адвокатом, знакомишься с материалами уголовного дела и выстраиваешь линию защиты. Затем ужин и отбой. Жизнь в СИЗО протекает на автомате: монотонно, скучно и однообразно, больше всего от этого устаешь.

- Что было для вас самым сложным в бытовом плане?

- Теснота, неудобство и убогая обстановка. Летом в нашей камере было очень жарко, зимой холодно, а весной и осенью зябко из-за постоянной высокой влажности и сырости. Душ полагался раз в неделю, в субботу, продолжительностью 20 минут. Так же, раз в неделю, нам меняли постельное белье.

- В таких спартанских условиях вам явно было не до косметики и маникюра?

- Несовершеннолетним в СИЗО запрещено пользоваться косметикой и парфюмерией, поэтому девчонки очень переживали по поводу своего внешнего вида. Мы ведь достигли того возраста, когда без макияжа трудно сделать и шаг, нужно всегда прихорашиваться и нравиться мальчикам. А тут ни помад, ни туши, ни лака для ногтей. Максимум, что позволено, - это шариковые дезодоранты и крем. Вы знаете, мне было поначалу некомфортно без косметики, но потом я привыкла и с тех пор вообще не крашусь. Я - за естественную красоту!

- В тюрьме не было проблем с гигиеническими средствами?

- Нет, не было. Нам выдавали по норме туалетное и хозяйственное мыло, туалетную бумагу, мочалку и тазик для стирки, что-то из одежды, носки и прочее. Мы, малолетки, находились на льготных условиях содержания по сравнению со взрослыми, поэтому о нас заботились чуть лучше. Правда, прокладки для критических дней нам передавали родные.

- Расскажите о качестве еды в СИЗО.

- Есть ее можно. Когда нам чего-то не хватало из продуктов питания или предметов первой необходимости, то нас снабжали родные. Они покупали это в ларьке при СИЗО и передавали нам.

- В СИЗО арестантки ходят в основном в спортивной одежде. Осужденные женской колонии одеты в робу и брюки серого цвета со светоотражающими полосками, а вы в халатике. Это униформа малолеток?

- Это просто два вида летней формы одежды для осужденных девушек и женщин. Просто кому-то больше по душе брюки, а кому-то - халат. Общим аксессуаром является косынка белого цвета.

- У вас нет татуировок. Не возникло желания набить тату?

- В колониях запрещено нанесение татуировок, тем более несовершеннолетним осужденным. Да и мне они ни к чему.

Нервозная обстановка

- Кымбат, как можно охарактеризовать психологический климат в камерах для малолеток? Вы дружите или каждый сам по себе?

- Любой подросток, попавший в тюрьму, испытывает огромное нервное и эмоциональное потрясение из-за смены привычной обстановки, окружения и своего нового статуса. Ты же подозреваемый, главный фигурант уголовного дела! К тому же любого задержанного человека гложет страх и неопределенность перед будущим. И вот эта неизвестность больше всего пугает. В нашей камере девочки в целом поддерживали друг друга, но не дружили и не были откровенны. В тюрьме нельзя быть доверчивым и открытым, потому что этим могут воспользоваться другие.

- Существуют ли в камере для малолеток так называемые правила прописки, которые практикуются в камерах для взрослых?

- Не знаю, как у других, но в нашей девчачьей камере никаких блатных ритуалов прописки не было. Мы жили нормальной жизнью.

- Что вам довелось пережить в ходе следствия?

- Многое было, как в страшном сне. Поначалу следователь не верил в то, что это я совершила убийство. Он думал, что я покрываю кого-то другого, беря вину на себя, поэтому и относился ко мне лояльно. Когда были готовы выводы экспертизы и моя мама дала свидетельские показания, он решил, что это было превышение пределов необходимой самообороны и думал, что я убила отчима во время сопротивления. Но следователь неожиданно переквалифицировал уголовное дело на предумышленное убийство. В его тоне сразу же появились холодок и железные нотки, какое-то отчуждение. Мне в такие моменты допроса становилось просто дурно. Меня выбивали из колеи все следственные мероприятия. Ты же вспоминаешь обстоятельства и детали страшного преступления, накручиваешь себя, когда идут перекрестные допросы. В общем, не дай Бог кому-то оказаться на моем месте! Уже находясь в камере, я прокручивала в голове страшные моменты и часто срывалась. Орала тогда, как ненормальная.

- Сокамерницы пытались помочь?

- Когда меня накрывала такая истерика, девочки, как могли, пытались успокоить меня. Но у них у самих проблем было выше крыши. Я же говорю, все сидели по подозрению в совершении тяжких и особо тяжких преступлений, и каждый переживал за себя. Просто одни старались держать все переживания в себе, а другие, как я, выплескивали их наружу.

- Получается, что ваше настроение в СИЗО напрямую зависело от выводов следствия? На вас не было факторов воздействия?

- Понимаю, к чему вы клоните, но могу сказать, что все было в рамках закона. Сотрудники СИЗО относились ко мне нормально.

- А вы могли рассчитывать на помощь профессионального врача-психотерапевта?

- Да, со мной плотно работал штатный офицер-психолог СИЗО. Во многом благодаря ему я не сошла тогда с ума и не сломалась. Он корректировал мое поведение, снимал нервное напряжение и настраивал на позитив. То же самое практически делает сейчас здесь наш офицер-психолог. Она помогает мне контролировать себя в любой ситуации и адекватно реагировать на смену обстановки. Я прочитала методические брошюры "Как избежать тревоги?" и "Как справиться со своим гневом?" и следую рекомендациям психолога.

- А что вам советовал два года назад адвокат? Он, кстати, был государственный или частный?

- У меня был бесплатный адвокат. Он хорошо делал свою работу, в противном случае я бы не получила наказание ниже низшего предела.

- Вы знали, какое наказание вам грозит за убийство?

- Да, мне сразу разъяснили, что санкции статьи 99 Уголовного Кодекса РК предусматривают наказание от восьми лет лишения свободы до пожизненного срока. Правда, женщинам в нашей стране пожизненное лишение свободы суды не назначают. Максимум 25 лет. Малолеткам больше десяти тоже не дают. Поскольку я была на тот момент несовершеннолетней, у меня это была первая судимость, я хорошо характеризовалась по месту учебы и проживания, то я могла рассчитывать на минимальный срок. Так оно в итоге и вышло - мне дали семь лет.

- Семь лет - это не десять, но тоже солидный срок. Тем более для молоденькой девчушки, без пяти минут невесты. Как вы себе представляли дальнейшее развитие событий?

- Да никак. В неволе не принято загадывать далеко наперед. Надо жить сегодняшним днем.

- Сейчас вы осознали свою вину. Почему этого не произошло в ходе следствия, хотя у полиции были неопровержимые доказательства вашей вины?

- Тогда мне казалось, что следствие идет поверхностно и необъективно. Я была уверена в своей правоте, в том смысле, что убила отчима, защищаясь от его нападок. Но потом мне пришлось смириться с горькой правдой, что я убила его преднамеренно. Я сама виновата в том, что не сумела вовремя остановиться и взять себя в руки. Я совершила непоправимую ошибку, за что сейчас расплачиваюсь сполна. Да, отчим нарушал мои границы, но это не давало мне права лишать его жизни.

- Кымбат, у а вас вспыльчивый характер? В школе вас никогда не считали трудным подростком?

- Не знаю, в детстве я была спокойной, послушной девочкой. Потом лет в 13 стала раздражительной и нервной, могла вспылить по любому поводу. Но в школе меня никогда не считали трудным подростком.

Мама

- Как вела себя ваша мама в период суда и следствия? Она же была свидетелем преступления, и от ее показаний напрямую зависели выводы следствия.

- Убийство мужа было совершено на ее глазах, поэтому она честно рассказала все, как было. Из-за этого у нас поначалу испортились отношения. Я не понимала - как мать может давать показания против родной дочери? Но потом во время суда, когда мы уже догадывались об исходе дела, у нас постепенно наладились отношения. Мы поняли и простили друг друга. Сейчас она часто приезжает ко мне на свидания и шлет передачи. Раз в неделю я звоню ей с нашего таксофона, и мы в течение 15 минут болтаем о том о сем.

- О чем говорите?

- Удивительное дело, но нам сейчас всегда есть что обсудить. Раньше, до моего ареста, мне иногда казалось, что мама - скучный собеседник, что с ней не о чем говорить и что я сама все знаю. Сейчас мы общаемся на разные темы, и нам обеим это интересно. Я всегда скучаю по маме и жду ее.

- Как складываются ваши отношения с другими родственниками?

- Не хочу об этом говорить, скажу только, что меня ждут не дождутся мои любимые мама, сестренки и братик. Для меня это главное, а не мнение третьих лиц.

- Мама не вышла потом замуж?

- Нет. Она одна поднимает троих маленьких детей. Мне нужно быстрее выйти на свободу и помочь ей в воспитании малышей и по хозяйству.

- Мама не говорит, что вы изменились, повзрослели в последние годы?

- В тюрьме быстро и взрослеют, и стареют, никто тут не цветет и не пахнет. Я сама себя иногда странно ощущаю: вроде и не ребенок уже, но еще и не взрослая. Такое смешанное чувство, будто я нахожусь в подвешенном состоянии, как в Чистилище.

Сама себе режиссер

- Как проходят ваши будни в Жаугашты?

- С утра до обеда у меня идут школьные занятия. А дальше по распорядку дня. В свободное время люблю читать классику, например, Абая Кунанбаева и Сакена Сейфуллина. Пишу стихи, в основном на патриотическую тему, и ежедневно самостоятельно занимаюсь изучением английского языка. Я отвожу душу в нашем Доме творчества, где можно на пару часов сменить привычную тюремную обстановку и как будто бы почувствовать себя свободной.

- Планируете ли вы после освобождения получить высшее образование?

- Да, я планирую получить высшее гуманитарное образование. Буду поступать, наверное, в Алматы в Национальную академию искусств им. Жургенова на режиссера-постановщика документальных и художественных фильмов. Даже знаю, что буду снимать после окончания вуза, - нашу колонию (улыбается). Хочу показать жизнь за колючей проволокой такой, какая она есть, без прикрас и выдумок.

- А строительный техникум?

- Я поняла, что техническая специальность не для меня. Сама идея стать режиссером пришла в голову после многочисленных визитов телевизионщиков, когда я увидела их новостные сюжеты и авторские программы. Мне показалось, что все они какие-то стереотипные и шаблонные, поэтому картинки на выходе получаются одинаковыми. Может, они интересны простому зрителю, но нам, по эту сторону колючки, не очень.

- Что конкретно вас не устраивает в телесюжетах?

- Извините меня, пожалуйста, за прямоту, но мне и многим нашим осужденным не нравится назидательный и ернический тон некоторых ваших коллег. Они представляют нас сплошь опасными преступниками, потерянными для общества. Я думаю, не стоит грести всех под одну гребенку и зарекаться по собственному поводу. От тюрьмы и от сумы, как говорится… Я не берусь утверждать, что мы все тут паиньки и ангелы, жертвы трагических стечений обстоятельств и несправедливого суда, но и отъявленных стерв здесь мало. Я себя, например, не считаю особо опасной преступницей, поэтому и не хочу слышать сарказм и критику в свой адрес.

- Кымбат, какой урок вы извлекли из заключения? Что посоветуете ровесницам во избежание проблем с законом?

- Я поняла, что нужно оставаться человеком в любой ситуации, какой бы безысходной и неразрешимой на первый взгляд она ни казалась. Важно научиться любить и уважать себя как личность и ценить все, что у вас есть. Умейте прощать себя и других и не держите зла на обидчиков. И, конечно, не нарушайте закон.

- А как жить девушке с клеймом убийцы? Как не бояться осуждения общественности?

- Не надо постоянно заниматься самоедством, чтобы не усложнять себе жизнь. Примите свою судимость как данное и живите дальше. Просто не позволяйте никому унижать и оскорблять себя и использовать в каких-то целях ваше прошлое. А вообще, лучше никогда не попадайте в тюрьму и не узнавайте ее изнанку!

- После освобождения вы не думаете сменить место своей прописки, чтобы не сталкиваться постоянно с соседями и знакомыми, которые знают о вашем криминальном прошлом?

- Я не собираюсь ни от кого скрываться и прятаться, придумывать легенду, где я была последние семь лет. У меня в жизни так вышло - пусть все идет своим чередом. В душе я очень надеюсь, что меня полюбят такой, какая я есть, и никто не будет попрекать меня тюремным прошлым. Я даже надеюсь удачно выйти замуж и создать крепкую семью.

Автор: Жанар Кусанова

Фотограф: Татьяна Бегайкина