Алматинский архитектор Айдар Ергали смоделировал последствия возможного разрушительного землетрясения в южной столице. Также он отметил парковую зону в частном секторе, которая в случае стихии может стать полноценным палаточным лагерем, передает ZTB.kz.

Айдар Ергали обратился к жителям Алматы и задал им важный вопрос.

"Алматинцы, вот скажите честно, у многих ли из вас у двери стоит собранный тревожный чемоданчик? А шкафы у вас прибиты к стене, как должны быть? А в учениях на случай ЧС вы хоть раз в жизни участвовали? Вы знаете свое место сбора при землетрясении? Нет, я не хочу вас пристыдить, я сам такой же беспечный. Мы не выбегаем на улицу сразу после первых толчков, мы беспечно продолжаем заниматься своими делами", - написал Ергали на своей странице в Facebook.

Архитектор отметил, что такое отношение алматинцы считают смелостью, и любят этим даже прихвастнуть. Хотя, конечно, к смелости это не имеет никакого отношения.

"Это - глупость и безответственность. На самом деле у нас после первых толчков есть, скорее всего, только 15-20 секунд, чтобы успеть выбежать на улицу или занять относительно безопасное место в здании, иначе эти секунды вполне могут стать последними", - написал архитектор.

Для наглядности он предложил рационально смоделировать ситуацию.

"Ни для кого не секрет, что в этом месте были уже серьезные разрушительные землетрясения, это факт, они теоретически могут повториться в любой момент, даже в этот самый, когда я пишу, а вы читаете этот текст, и никаких способов прогнозирования человечество еще не придумало. Поэтому думать об этом и готовиться - для нас должно быть чем-то совершенно естественным. Более того - обязанностью", - считают Ергали.

Он отметил, что не будет расписывать в красках, как именно будет происходить само землетрясение, поскольку это давит на психику. Айдар Ергали предложил представить, что однажды это все-таки случилось.

"Землетрясение. Разрушительное. Условно предположим, что треть зданий в городе нормально выстояла, треть получила повреждения, но не обрушилась, треть обрушилась, и погребла под собой много народу. Большинство из них все еще живы и их можно спасти", - написал автор.

Речь в описанной им модели идет "о десятках, если не о сотнях тысяч человек".

"Остальные выбежали во дворы в чем были, и стоят в полной прострации. Света нет - город будет сразу полностью обесточен. Подачи газа нет, но в трубах газа остается довольно много, и в некоторых местах разрывов газопровода будут неизбежно возникать пожары. Отопления нет, воды нет, канализация не работает. Связи, естественно, тоже нет. На улице в это время может моросить ледяной дождь, стоять мороз или аномальная жара", - предполагает Ергали.

Архитектор отмечает, что в здания заходить нельзя, даже если оно визуально целое.

"Потому что неизвестно, стоит ли оно на честном слове, и будут ли повторные толчки, которые могут повториться и через пару часов, и через пару дней. Что дальше? Дальше случится ужасное - неподготовленные, неорганизованные гигантские массы людей в панике сядут в свои машины (если у них еще есть машины), и будут пытаться эвакуироваться из города самостоятельно. Все одновременно. Они мгновенно забьют и без того сильно зауженную из-за обломков зданий проезжую часть дорог непроходимыми пробками, и тогда доступ в город и передвижение спасательных служб, скорой помощи и пожарных станет невозможен", - отметил Айдар Ергали.

В итоге, по его мнению, "больше людей погибнет, безнадежно ожидая помощи, чем непосредственно во время самого землетрясения".

"Оставшиеся будут пытаться разгребать завалы самостоятельно, но без тяжелой техники толпа мужиков с лопатами практически бесполезна. Это если есть вообще, где достать инструменты в таких количествах. Кроме того, это крайне опасно. Не знаю, насколько оснащены и подготовлены силы МЧС. Будем считать, что они вообще есть, и они способны взять ситуацию под контроль. Ну надо же хоть в чем-то надеяться на свое государство? Будем считать, что у них достаточно и тяжелой техники, и транспортных вертолетов, и палаточных городков, и полевых госпиталей, и резервных емкостей питьевой воды, и топлива, и запасы продовольствия у них есть, и людей у них достаточно, и подготовлены они хорошо. Но. Улицы будут завалены обломками зданий и строймусором, и спасателям, прежде чем начать разбирать завал или тушить пожар, нужно будет расчищать подъездные пути, теряя на это драгоценные часы и даже дни", - говорится в описанной модели.

При этом, "каждый своими собственными руками должен будет этому помогать изо всех сил". Отдельно архитектор подчеркивает, что в городе не хватает широких дорог.

"В Ташкенте, кстати, такие дороги появились после разрушительного землетрясения и именно по этой причине. Но Алматы этот опыт проигнорировал. Все эти годы Алматы был больше озабочен орнаментами мусорных урн и бесконечной заменой бордюров, чем подготовкой своей инфраструктуры к катаклизму. Во всяком случае, широких дорог у нас нет, и однажды это может выйти нам всем боком. Особенно в частном секторе. Там часто вообще нет дорог. Если не считать эти щели между заборами, где часто двум машинам нельзя разъехаться, за дороги. С перекрестками, где никакая тяжелая техника, никакая пожарная машина физически не сможет повернуть", - пишет алматинец.

Также он считает, что частный сектор, наряду с ветхим жильем, наиболее опасным в сейсмическом отношении.

"Дома там в подавляющем большинстве самостройные, построенные без какой либо профессиональной разработки и экспертизы рабочей документации, без профессиональных строителей. Там сплошь и рядом не армированные «сухие» кладки, замешанный вручную бетон, неправильно смонтированные плиты перекрытия, сборные фундаменты и прочая, с точки зрения строительных норм, жесть. Так что процент разрушений, на мой субъективный взгляд, будет большой именно там", - считает автор.

Отдельно он обратил внимание на заборы, "построенные из сплиттерного блока, кирпича и прочего мелкоштучного материала, без нормальных фундаментов".

"Фундаментов, которые много лет подмывали поверхностные воды, потому что никакой дренажной системы там не предусмотрено и вся вода течет по улицам. Вот эти заборы упадут первыми и превратят эти и без того чрезвычайно узкие улицы в непроходимое море строймусора. Технику подгонять туда будет крайне сложно. И еще. Плотность населения в частном секторе самая низкая, а временные затраты на расчистку самые высокие, поэтому и технику туда направят далеко не в первую очередь. Думаю, в пятую. Проще говоря, в условиях острой нехватки техники (а ее в любом случае хватать не будет катастрофически), на этих людях попросту поставят крест, как бы цинично это ни было", - считает архитектор.

Всем этим людям, по мнению Ергали придется спасать себя самим.

"Но как? Представьте себе этот бесконечный плотный частный сектор. Там практически нет никаких рекреационных зон в шаговой доступности. То есть пустых, незастроенных, безопасных территорий, где можно организовать место сбора, разбить палаточный лагерь, развернуть полевой госпиталь и базу спасателей, принимать вертолеты. Откуда потом можно организовать планомерную нормальную эвакуацию. Там нет подходящих для этого скверов, стадионов, крупных парковок, и даже школьных полей там часто тоже нет. Что делать? Нужно такие зоны в частном секторе создавать. Выкупать по несколько кварталов в самой гуще под госнужды. Я думаю это 5 га на каждые 100 га застройки. Участок надо расчистить, частично засадить деревьями, частично замостить и засеять газоном. Участок должен быть вытянутым, уходящим вглубь частного сектора. В градостроительстве это называется «линейным парком». В обычной жизни он и будет реальным парком. С одного торца участок должен обязательно примыкать к какой-то широкой дороге", - предложил архитектор.

Он отметил, что место должно быть инженерно подготовлено к приему большого количества людей и полноценному функционированию в условиях полностью разрушенной инфраструктуры. Там должны быть резервуар питьевой или технической воды, комплекс очистки ливневых вод, биоочистные установки для канализации, независимые источники электроэнергии и тепла с резервуарами для топлива.

Для наглядности архитектор смоделировал такой парк на примере участка по улице Шаляпина в микрорайоне Дубок.

"И вот образовался парк. Что видит здесь горожанин в обычное время? С одного конца он видит большую парковку. Неважно, кто ей пользуется, важно чтобы там была большая асфальтированная площадка, которую можно быстро расчистить. Он видит живописный сосновый бор. Он видит открытые пространства, на которых может располагаться площадь, летний амфитеатр, детские площадки, спортивные площадки или просто газон. Он видит общественный туалет и большую остановку для транспорта. Что он не видит? Он не видит подземный комплекс очистных сооружений ливневых и хозяйственно-бытовых стоков. Комплекс собирает поверхностную воду со всех 172 гектар жилого массива. Это пара-тройка емкостей по 100 кубометров чистой воды, с которой вода по мере пополнения идет на полив собственной территории, служит пожарным резервуаром и продается близлежащим домам в качестве технической и поливной воды. Вода там хранится и пополняется все время, даже если осадков длительное время нет. Очистные установки хозяйственно-бытовых стоков, которые со временем тоже будут работать на окружающее население и снижать потребление питьевой воды, что также важно для города", - подчеркнул алматинец.

Он уточнил, что там должен быть генератор с подземным резервуаром дизельного топлива и большой батареей, аккумулирующей электроэнергию с солнечных панелей. В "мирное время", отметил он, это работает на освещение и полив. Там же под землей должны складироваться все палатки, инструменты, инвентарь и прочее. Там же, по его словам, должен быть центр управления, "и все это хозяйство находится в ведении и на балансе МЧС".

"Теперь представим, что будет представлять из себя площадка во время ЧС. На месте парковки будет развернута база спасателей. Спасателям нужна производственная база, такая же, как, например, у строителей. Она в самой глубине частного сектора. Сосны в «сосновой роще» растут не естественно, а строго рядами через 9 м, потому что между ними четко встают большие стандартные армейские палатки. Поэтому используем сосны, а не другие деревья, они формируют кроны высоко и не мешают разворачивать палатки. Между рядами сосен есть лючки, куда подведены вода, канализация и силовой кабель. Таким образом, сосновая роща быстро превращается в полноценный палаточный лагерь. На рисунке роща условно показана короткой, на самом деле роща, то есть лагерь - это большая часть парка", - уточнил автор модели.

Открытая площадка, пояснил он, спроектирована для приема транспортных вертолетов типа Ми-26, для их загрузки/разгрузки, она отгораживается по зоне безопасности, по ней может ездить тяжелая техника, поэтому площадка не грунтовая, а на бетонной плите.

"Комплекс инженерных сооружений рассчитан на то, что может резко увеличить мощность, как в части водоочистки, которая легко перейдет на полную рециркуляцию, так и в части использования солнечной энергии, - электроэнергии нужно будет много, количество панелей будет существенно увеличено, это должно ощутимо разгрузить дизельный генератор. Восстановление инженерной инфраструктуры быстро никак не произойдет, и лагерь должен иметь возможность работать в полностью автономном режиме достаточно долго", - пишет Айдар Ергали.

Поляну над инженерным блоком, согласно задумке, займет полевой госпиталь, а длинная автобусная остановка станет удобной зоной посадки/высадки для скорых.

"Где-то там же должна будет располагаться мачта сотовой связи, она на долгое время станет единственно работающей во всей округе, а кроме того, она, словно маяк, будет подавать световые сигналы всем вокруг, и жителям, и спасателям, показывая в каком направлении двигаться в наступившей полной темноте. Сразу после землетрясения ждать помощи будет неоткуда, людям надо уметь самим себя спасать. Люди должны это понимать и серьезно к этому относиться. Люди должны знать для чего конкретно построен этот парк и как им пользоваться. Там должны стоять информационные щиты с инструкциями. Люди должны участвовать в регулярных учениях, на которых им будут показывать, где хранятся палатки, как их быстро устанавливать, как запускать генератор, как тушить пожары, оказывать первую помощь и так далее. Так, чтобы люди сами могли организовать все работы, даже если ответственных лиц пока нет или они погибли", - пояснил архитектор.

Также отдельно он подчеркнул, что надо тренировать людей, "чтобы их боеготовность и способность выживать в критических ситуациях были не хуже, чем у каких-нибудь израильских военпоселенцев".

"Потому что пережить разрушительное землетрясение, это практически то же самое, что пережить ковровую бомбардировку. Все должны четко знать, что делать и делать это быстро и слаженно. Такова цена жизни в сейсмоопасной зоне. Хочешь жить в Алматы – будешь подчиняться! Парков таких линейных по городу должно быть, думаю, несколько десятков. Это только в частном секторе. Они должны быть в шаговой доступности, на таком расстоянии, которое обычный человек способен пройти по развалинам, в полной темноте, с травмами, и при этом, возможно, ему надо будет нести на себе кого-то еще", - добавил архитектор.

При этом, есть у этого мероприятия, по его словам, и полезные аспекты.

"Польза ведь не только в смысле обеспечения безопасности во время ЧС. Эти парки станут общественными центрами. Это очень важно с точки зрения урбанистики. Весь этот депрессивный частный сектор надо постепенно превращать в город. Парк станет приятным и притягательным местом. Там будут прогуливаться мамаши с колясками, играть в футбол дети, резаться в шахматы старики. Проводить ярмарки и народные гуляния (хороший способ тренироваться собирать палатки). Они станут центрами Махалля. Проходимость – великая вещь, из-за нее недвижимость вокруг таких парков начнет приобретать коммерческую ценность. Первыми, я думаю, начнут выкупать участки супермаркеты. Там, где есть большая парковка. Большая парковка в городе - всегда на вес золота! Потом дома вокруг один за другим начнут превращаться в кафе, ресторанчики, кофейни, гостиницы, школы танцев, мечети, курсы языков, бани, магазины и что угодно еще. Потом потянутся крупные застройщики со своими девятиэтажками, двеннадцатиэтажками, потому что место станет престижным", - считает эксперт.

По мнению Ергали, "деревня начнет превращаться в нормальный город, с нормальными улицами и сейсмоустойчивым современным жильем".

"Во всех этих Калкаманах, Шаныраках, Думанах и прочих, живут люди, они такие же алматинцы как и остальные, имеют право попить с друзьями Starbucks, сидя в тени деревьев и глядя на сухой фонтан. В шаговой доступности! Для этого им не надо ехать в какой-то «центр». В каждом районе, даже в самой гуще частного сектора должны быть такие же полноценные центры общественной жизни. И самое главное – так появятся, наконец, ответственные, подготовленные жители! Которые не кинуться спасаться сами, оставляя город в руинах и мешая продвижению спасательных служб, не будут бездействовать, уповая на государство, а будут способны спокойно и организованно взять свою судьбу в свои руки", - заключил архитектор.