Полицейские час вытаскивали животное
Проблема игромании, известной как лудомания, приобретает все более широкие масштабы. Об этом говорят и политики, и журналисты, и рядовые казахстанцы. С каждым годом количество людей, вовлеченных в азартные игры, неуклонно растет. По подсчетам экспертов, около 300 тысяч граждан страдает от игровой зависимости. В эту статистику входят не только “ставочники”, но и любители казино, игровых автоматов и компьютерных игр. Остроту проблемы признают и на государственном уровне. В сентябре прошлого года президент Касым-Жомарт Токаев на заседании Совета безопасности заявил, что азартные игры превращаются в настоящую трагедию для некоторых семей.
Чем может обернуться, казалось бы, невинная ставка на спорт? Что человека подталкивает играть дальше? И может ли он отказаться от азартных игр раз и навсегда? Об этом в эксклюзивном интервью корреспонденту ZTB News рассказал 28-летний астанчанин Руслан Ерланов (имя и фамилия изменены по просьбе собеседника). В прошлом заядлый игроман, а ныне - психолог-аддиктолог одного из реабилитационных центров страны, занимающихся лечением лудомании.
– Руслан, расскажите, с чего и как всё начиналось?
– От игровой зависимости я страдал более 10 лет. За это время потерял связь с родственниками, от меня открестились почти все друзья и знакомые, заложил три автомобиля, влез в многомиллионные долги и пытался покончить с собой. А началось всё в 15 лет. Из любопытства я с другом решил сходить в одну из букмекерских контор Астаны и поставить на собачьи бега. Мы поставили 10 тыс. тенге на самую бесперспективную собаку с низким коэффициентом. Каким-то образом ставка «зашла» и мы выиграли около 600 тыс. тенге. Для нас, школьников, это были огромные деньги. Так как нам не было 18 лет, мы попросили таксиста обналичить наш выигрыш за 20 тыс. тенге. Деньги я принес домой и отдал их маме. Она тогда почему-то не обратила внимания, откуда они.
– Почему вы продолжили играть? Что подогревало вашу зависимость?
– В то время в одной из социальных сетей существовали целые группы “ставочников”. В одну из них я и втянулся. С появлением онлайн-контор возможность поставить на спорт стала ещё доступнее, потому что не надо было подтверждать возраст. Я интересовался футболом и ставил на него. На два года я уехал в США и перестал играть. По возвращению в Казахстан я поступил на грант в один из престижных вузов Алматы. Я из обеспеченной семьи, но денег, что мне давали родители, не хватало. Таким образом, я снова увлекся ставками. В 2016-2017 годах у меня накопилось долгов на 10 млн тенге. Мне пришлось заложить автомобиль стоимостью около 50 тыс. долларов. Это был подарок отца.
– Как на это отреагировали ваши родители?
– Я вообще тогда не знал, что существует такая болезнь, как лудомания. В то время для меня ставки были важнее, чем семья, образование, друзья и прочее. Я круглые сутки искал способы вернуть долги, но влезал в новые. Когда понял, что ничего не получится, то просто исчез. К тому же меня отчислили из университета. Я ничего не говорил родителям, но через какое-то время меня отыскали и я полетел к ним в Атырау. Когда папа спросил, что в моей жизни происходит, я ему соврал, что якобы насмерть сбил человека и “залег на дно”. Мне не так стыдно было врать, что я убил человека, нежели сознаться, что в 19 лет проиграл машину. Родители мне не поверили. Папа узнал правду, но отреагировал так, мол, наиграется и само пройдет.
– Руслан, а вы пытались как-то остановиться? Обращались ли к специалистам?
– Примерно год я был “в завязке”. В вузе я так и не восстановился, но увлекся бизнесом. Дела вновь пошли в гору. В 2018 году я сорвался и за месяц проиграл около 10 млн тенге. Родители находили у меня чеки из букмекерских контор и заволновались. Тогда меня обманным путем впервые привели в реабилитационный центр. Родители сказали, что надо просто побеседовать с психологом, а в итоге продержали меня там почти месяц. Все это время не мог признать, что я игроман. Гордость и высокомерие не позволяли мне это сделать. Кроме того, у меня через несколько месяцев намечалась свадьба. Даже родители надеялись, что я одумаюсь и возьмусь за голову.
– Свадьба что-то изменила?
– Да... Вернее, мне так казалось. Свой азарт я направил в работу и компьютерные игры. Это такая опасная связка. Через год после свадьбы у нас с женой родился ребёнок, а спустя ещё год мы развелись. Но я какое-то время держался и продолжал усердно работать пока в 2021 году опять не сорвался. Честно говоря, долго не понимал почему, пока недавно не обнаружил, что мой азарт никуда и не пропадал. Его на себя приняло моё увлечение компьютерными играми. Однажды я проверил свои транзакции и увидел, что на виртуальные игры я потратил около 25 тыс. долларов. По сути, это ничем от лудомании и не отличается.
– Говорят, что каждый раз, когда зависимый пытается завязать, следующий срыв несет за собой ещё больший ущерб. Это правда?
– Однозначно. Когда я сорвался в 2021 году, то за два с половиной месяца на ставках проиграл 23 млн. тенге. Мне снесло крышу. Я вытаскивал деньги из компании, заложил ещё два автомобиля, начал брать в долги у друзей, полез в кредиты, даже крал из сейфа отца, хотя раньше никогда себе такого не позволял. Моя одержимость отыграться дала зеленый свет моей болезни. Она взяла надо мной верх. Я просто слетел с катушек. Родители не понимали, что со мной опять случилось. Я то сходился, то расходился с женой, занимался мошенничеством, заводил знакомства ради денег.
– Чем в итоге закончился этот срыв? На какую сумму вы тогда набрали долгов?
– Я задолжал 200 млн тенге. Однажды я посмотрел на свою жизнь и понял, что разрушил её собственными руками. Мне ничего не оставалось делать, как покончить жизнь самоубийством. Самый легкий путь для игромана – суицид. Это подтверждает и статистика: в 2022 году из-за азартных игр 735 казахстанцев наложили на себя руки. Видимо Аллах уберег меня от этого. Папа написал сообщение: “Балам, не понимаю, что у тебя происходит. Пожалуйста, возвращайся домой”. Я приехал со слезами на глазах и признался, что все проиграл. Родители не сразу поняли, во что я вляпался, они слишком боялись за меня, как сына.
– Так вы попали в реабилитационный центр?
– После этого случая я признал, что болен и мою зависимость необходимо лечить. Я пробыл в реабилитационном центре около 4 месяцев. Люди, которым я задолжал сотни миллионов, коллективно написали на меня заявление о мошенничестве и меня объявили в розыск.
– Как вы закрывали долги?
– Пока я лежал в рехабе, мои долги выплачивали родители. Папа говорит, что если бы меня тогда посадили, то он бы навсегда потерял меня как сына. За то время, что я лечился в центре, папа пережил четыре микроинсульта. Родители буквально постарели на глазах. 200 млн тенге - очень большая сумма. Плюс каждый истец просил больше за то, что заберет заявление. Мне до сих пор не говорят точную сумму, которую потратили на мои долги. По моим подсчетам, около 300 млн тенге.
– Как к вашей болезни отнеслись близкие?
– Единственные люди, кому я был нужен после того, как вылечился – мама и папа. Абсолютно все друзья и родственники открестились от меня. Когда я страдал от игровой зависимости, даже родной брат оборвал все связи. Мы помирились только недавно. Сейчас с потихоньку восстанавливаю отношения с близкими.
– Руслан, чем вы занимаетесь сейчас?
– Я остался в программе, отучился на психолога и аддиктолога. Работаю в одном из реабилитационных центров страны, помогаю зависимым от лудомании. После всего, что со мной произошло, я раз и навсегда для себя решил, что должен делать всё, лишь бы никогда не заиграть снова. Уже почти 2, 5 года как я “чист”, не играю и не ставлю. Я более-менее наладил свою жизнь. Могу спокойной спать по ночам. Не бегаю от тех, кому задолжал. Я буквально продал жизнь дьяволу, когда заиграл. Продал себя, всю свою жизнь, свою семью и всё, что у меня было.
– Спасибо за беседу!
