В эти дни весь мир следит за развитием ситуации в Южной Корее. Президент страны Юн Сок Ёль был отстранен от власти решением парламента 14 декабря, поводом для этого стало неудачное введение военного положения. Его место занял тогдашний премьер-министр страны Хан Док Су. Однако и он был отстранен от власти. На данный момент на этом посту министр финансов страны Чхве Сон Мён, который теперь также является исполняющим обязанности премьер-министра. О всех тонкостях политической борьбы на Корейском полуострове в материале ZTB NEWS .

Утром 7 января по времени Казахстана пришла информация, что суд повторно санкционировал арест президента Юн Сок Ёля.

В конце декабря 2024 года суд уже выносил аналогичное решение, однако его исполнение столкнулось с трудностями. Ситуация в стране накалилась в начале декабря. Стремление введения режима военного положения было предпринято со ссылкой на угрозу политического кризиса из-за попыток импичмента. Командующий режимом чрезвычайного положения генерал Пак Ан Су заявил, что до отмены военного положения деятельность парламента, партий и общественных объединений приостановлена. В Сеуле была замечена военная техника.

3 января правоохранители прибыли к резиденции президента для его задержания. Однако охрана не допустила их внутрь. В операции участвовали около 150 сотрудников, включая представителей антикоррупционного управления и полиции. 5 января Yonhap сообщило, что полномочия по исполнению ордера переданы полиции. Адвокаты Юн Сок Ёля настаивают на незаконности ордера. В свою очередь, представители нынешней оппозиции вознамерились подать жалобу на нового лидера страны, так как он не отдал распоряжение службе охраны президента сотрудничать с правоохранителями, которые 3 января прибыли в резиденцию отстраненного президента Юна Сок Ёля.

Законодателей также обеспокоило, что Чхве не предпринял никаких действий против Пак Чон Джуна, главы службы безопасности президента. Более того, служба безопасности президента Южной Кореи получила разрешение стрелять в следователей.

Председатель Асанского института политических исследований и бывший министр иностранных дел Республики Корея Юн Ён Гван предупредил в колонке для Project Syndicate, что события, которые развернулись в Южной Корее в декабре, начиная с объявления президентом военного положения, подчеркнули удивительную устойчивость и скрытую уязвимость корейской демократии. В этот раз системе удалось выстоять, но ни одна демократия не сможет долго противостоять регулярным испытаниям на прочность.

И арест в конечном счете свершился. Многие аналитики назвали это событие историческим, так как Юн Сок Ёль формально стал первым главой азиатского государства, подвергнутым подобным санкциям.

Его задержало Управление по борьбе с коррупцией среди высокопоставленных чиновников (CIO). Это независимый орган, действующий при национальной власти. Такие меры были предприняты после того, как Юн неоднократно проигнорировал повестки, касающиеся его допроса в рамках расследования дел о мятеже. В результате Юн стал первым действующим президентом в истории страны, который был помещен под стражу.

Юн Сок Ёль 3
Фото: IMAGO, Matrix Images  


Если Юн будет признан виновным в мятеже, ему может грозить самое суровое наказание — пожизненное лишение свободы. Также существует незначительная вероятность применения смертной казни, сообщило в своей статье информационное агентство Bloomberg.

В соответствии с Конституцией Республики Корея, вопросы импичмента не рассматривает парламент, а Конституционный суд, который также занимается конституционными делами и разрешает споры о компетенции между государственными органами. Судебный процесс был инициирован 14 января, и решение должно быть принято до июня.

Импичмент рассматривают восемь судей. Согласно южнокорейской конституции, для того чтобы отстранить Юна от должности президента, необходимо, чтобы за это проголосовали не менее шести судей. В течение 60 дней после его отстранения должны пройти выборы президента.

И сегодня, по мнению профессора Университета Кукмин (Сеул) Андрея Ланькова, ситуация в Сеуле такова, что оппозиция, скорее всего, в ближайшие месяцы придёт к власти. В таком случае мы столкнёмся с принципиально новой ситуацией: впервые за восемьдесят лет, прошедшие с раздела страны, правительства обоих корейских государств официально заявляют, что восстановление единства Кореи более не входит в их планы.

Андрей Ланьков также считает, что теперь, скорее всего, будет открыт путь к нормализации отношений КНДР и Южной Кореи через их переосмысление как обычных межгосударственных отношений. До определённой степени образцом здесь может послужить та нормализация отношений между ФРГ и ГДР, которая была достигнута в начале 1970-х годов. Это, скорее всего, пойдёт на пользу корейским отношениям, так как химера «объединения», интерес к которому у элит (а на Юге – и у большинства населения) давно потерян, делала межкорейские отношения излишне эмоциональными и затрудняла решение проблем, возникающих между двумя корейскими государствами, и то, что при нынешней попытке введения военного положения в качестве одного из основных был упомянут фактор КНДР и его возможного влияния на внутриполитическую обстановку в Южной Корее, скорее всего, приведет к улучшению, пусть даже минимальному, ситуации на полуострове.

«Нравится нам это или нет, но Ким Чен Ын прав: на настоящий момент на Корейском полуострове существует два государства, которые находятся друг с другом во враждебных отношениях. Прав и его бывший партнёр по переговорам Лим Чжон Сок: главная задача сейчас заключается в том, чтобы превратить эти отношения из враждебных в, по крайней мере, отношения мирного сосуществования»,- также отметил Андрей Ланьков.

В свою очередь, директор Азиатско-Тихоокеанского центра, профессор Высшей школы международных исследований Ханьянского университета Гу Хо Ом считает, что нынешняя ситуация с южнокорейским кризисом свидетельствует о том, что Соединенные Штаты Америки всеми силами пытаются вовлечь Южную Корею в кризис безопасности в Европе, и во многом им это удается.

«Глубинные геополитические сдвиги, борьба за экономическое влияние и перераспределение ресурсов сделали необратимыми изменения в глобальной архитектуре. Мы стоим на пороге новой многополярной системы, характерной тройственной структурой влияния: блок США и их союзников (прозападный блок), союз Россия-Китай, и, наконец, «Глобальный Юг» — группа развивающихся стран, стремящихся к большей автономии и более справедливому распределению мировых ресурсов. Эта третья сила, включающая в себя страны Африки, Латинской Америки и части Азии, будет играть всё более значительную роль, стараясь избежать втягивания в прямую конфронтацию и использовать существующую нестабильность для достижения собственных целей», - добавил эксперт.

Корея
Фото: news.pn


Гу Хо Ом также считает, что нынешняя ситуация в Южной Корее свидетельствует о том, что прогнозировать точный характер будущего миропорядка сложно. Сценарий полной анархии маловероятен, но существующая система международного сотрудничества, основанная на пост-холодной войне консенсусе, несомненно, подорвана. Международные организации, такие как ООН, столкнутся с серьезными вызовами из-за повышения уровня геополитической конкуренции и неспособности эффективно регулировать конфликты. Вполне возможны новые «горячие точки», порожденные не только прямым военным противостоянием, но и экономическим давлением, кибервойнами и информационными кампаниями. 

Заявление отправленного в отставку президента Южной Кореи Юн Сок Ёля о потенциальной военной помощи Украине является ярким примером этих изменений. Исторически Южная Корея придерживалась политики нейтралитета в подобных конфликтах, стремясь поддерживать хорошие отношения как с Западом, так и с Китаем. Однако изменение внешнеполитической линии Южной Кореи, основанное на усилении союза с США и Японией, свидетельствует о более активном вовлечении страны в геополитическое соперничество. Это решение имеет как внутренние (усиление национальной безопасности перед лицом возрастающей военной мощи КНДР), так и внешние (поддержка Западного мира) причины.

Фактически, потенциальное предоставление военной помощи Украине со стороны Южной Кореи символизирует более широкий сдвиг в подходах многих стран к международным конфликтам. Страны, ранее стремившиеся придерживаться принципа неприменения силы, начинают рассматривать военную помощь как необходимый инструмент поддержки международного права и сдерживания агрессии. В то же время, это создает риски эскалации конфликтов и увеличивает вероятность прямого военного столкновения крупных держав. Экономическая конкуренция также значительно усложнится.

Более того, борьба за доступ к ресурсам, особенно к редкоземельным металлам и энергоносителям, будет только усиливаться, создавая новые очаги напряженности. В целом, будущий миропорядок будет характеризоваться многополярностью, геополитической конкуренцией и экономической нестабильностью. Он будет более фрагментированным и менее предсказуемым, чем миропорядок предыдущих десятилетий. В этих условиях важную роль сыграют способность стран адаптироваться к быстро меняющейся обстановке, находить баланс между национальными интересами и международным сотрудничеством, а также развивать новые механизмы регулирования международных отношений. Роль региональных организаций и многосторонних соглашений может значительно усилиться, но их эффективность будет зависеть от готовности государств к компромиссу и совместному решению глобальных проблем. В эпоху усиливающейся конкуренции, поиск общего знаменателя и диалог станут не просто желательными, а необходимыми условиями для устойчивого развития.

Всё большее значение, считает директор Центра энергетики и безопасности (Москва) Антон Хлопков, в геополитических расклада начнет играть тема ядерного оружия.

«Пхеньян, соседствующий с Сеулом - это одна из немногих столиц, который может себе позволить в современном мире независимую внешнюю политику и устойчивые отношения с теми соседями, с кем он пожелает.

Контакты этой страны с соседями, гуманитарное сотрудничество с ними сегодня вполне возможны на основании резолюции Совета Безопасности ООН в куда большей степени, чем себе позволяли соседние страны.

КНДР сегодня развита существенно больше, чем многие считают, взять ту же сферу ИКТ.

КНДР достаточно много инвестирует своих и финансовых, людских и других ресурсов в развитие информационных технологий, использование информационных технологий. Важно взаимодействовать с этой страной и важно, чтобы соответствующие статьи и положения, зафиксированные в том или ином договоре, наполнялись практической работой», - добавил эксперт.

С учетом изложенного выше, продолжил он, возможны самые различные варианты развития ситуации на Корейском полуострове в ближайшее время, и любой из этих сценариев станет достаточно серьезным опытом для мира в плане того, до чего могут доходить политические кризисы.

Политолог Азамат Байгалиев, в свою очередь, довольно критично высказался на предмет последних событий в Южной Корее.

«Если первые часы политического кризиса в Южной Корее вызвали шок буквально у всего мира, то спустя месяц ситуация как раз развивается по предсказуемому сценарию. Отстраненный президент Юн Сок Ёль, потерявший легитимность в глазах общества и госаппарата, стремительно отчуждается от иерархической системы и становится в нем дисбалансирующим элементом. Поэтому естественна попытка властных кругов в Сеуле как можно скорее его арестовать и забыть сам факт объявления военного положения как страшный сон», - считает он.

Корея2
Фото: rutube.ru


При этом силовые попытки захвата резиденции Юн Сок Ёля, долгое время оставались безрезультатными просто потому, что корейские власти не хотели шокировать внутреннюю и международную аудиторию кадрами открытого насилия. Это могло негативно повлиять как на общий имидж страны, так и на биржевые котировки местных крупнейших компаний. Иллюзий же касательно того, что «за Президента выступает народ», быть не могло – следователям противостояли не более 200 охранников Юн Сок Ёля.

В целом, временно отстраненный президент Кореи во всём демонстрировал критическую непоследовательность. Сначала без какой-либо фундаментальной причины объявляет военное положение и максимально обостряет обстановку в стране. Недавно назначенное руководство армии поддерживает это странное решение, но выполняет задачу по блокировке парламента из рук вон плохо. Как только депутаты голосуют против военного положения, военные моментально возвращаются к местам дислоцирования, министр обороны подает в отставку, а президент просит прощения. Однако выступает против своего отстранения и отказывается сотрудничать со следствием. По логике власти необходимо было проявить принципиальность хотя бы в одном из этих моментов: либо отказаться от эмоционального решения по военному положению, либо, наоборот, решительно защищать эту меру у стен парламента, либо не признать голосование депутатов, либо уже раскаяться и не сопротивляться полиции. Теперь же исход у этой истории понятен, если иметь в виду опыт подавляющего большинства предыдущих корейских лидеров.

Что касается Казахстана, то, по мнению Азамата Байгалиева, страна наблюдает за ситуацией в Сеуле с интересом, но без эмоциональной вовлеченности. Во-первых, потому что это внутренние дела Кореи и они минимально влияют на глобальные процессы. Во-вторых, ситуация настолько уникальная и персонализированная, что вряд ли подойдет даже в качестве наглядного международного кейса для изучения. В-третьих, в мире сейчас анонсируются настолько противоречивые изменения и делаются настолько тревожные заявления, что личная драма Юн Сок Ёля и его команды отходит далеко на второй план.

корея3
Фото: Lee Jin-man/AP/picture alliance


Но как бы там ни было, занимая должность президента, человек сразу может готовиться к чему-то плохому. За последние 65 лет для всех президентов Южной Кореи всё закончилось не очень хорошо:

  • Ли Сын Ман – отстранён парламентом от власти в 1960 году;
  • Юн Бо Сон – свергнут в результате военного переворота в 1962 году;
  • Пак Чон Хи – убит ближайшим соратником, директором разведывательного управления республики в 1979 году;
  • Чхве Гю Ха – свергнут в результате военного переворота в 1980 году;
  • Чон Ду Хван (организовавший свержение предыдущего правителя) – после истечения срока полномочий осуждён за коррупцию, организацию мятежа и убийства, в 1995 году его приговорили к смертной казни, но позже заменили на пожизненное заключение, а в 1998-м и вовсе амнистировали;
  • Ро Дэ У – также после окончания президентского срока приговорён в 1996 году за участие в военном перевороте и коррупцию к 22 годам тюрьмы, затем снизили до 17 лет, а в 1998-м помиловали;
  • Ким Ён Сам (инициировавший расследования против двоих предшественников, в результате чего они и оказались за решёткой) – избежал ареста, свержения, убийства, но по итогам проводимой им же масштабной антикоррупционной кампании за решёткой оказался его сын; 
  • Ким Дэ Чжун – в период правления Пак Чон Хи сидел в тюрьме за антиправительственную деятельность, при Чон Ду Хване приговорён к смертной казни по той же статье, но в итоге был освобождён и уехал в США. Сам, будучи главой государства, получил Нобелевскую премию мира за первый межкорейский саммит, но два его сына получили тюремные сроки за незаконное лоббирование, коррупцию и злоупотребление служебным положением;
  • Но Му Хён – первый в истории президент, подвергнутый импичменту, но Конституционный суд в 2004 году отменил это решение парламента, после завершения срока полномочий политика обвинили в получении взятки, но он был настолько принципиальным человеком, что за несколько дней до первого допроса в мае 2009 года покончил с собой, спрыгнув с обрыва;
  • Ли Мён Бак – после истечения полномочий осуждён в 2018 году на 17 лет по обвинению в коррупции, в декабре 2022-го помилован и вышел по амнистии из-за ухудшения состояния здоровья;
  • Пак Кын Хе (дочь Пак Чонхи) – 9 декабря 2016 года парламент вынес ей вотум недоверия, это первое мирное отстранение президента от власти, в 2017-м приговорена к 25 годам лишения свободы по обвинению в коррупции, но в 2021 году была помилована.
0 Комментарии
  • Войти
  • Новейшие
  • avatar

    Станьте первым, кто оставит комментарий

    Другие новости